Случай обширной трепанации на черепе эпохи бронзы из кургана № 2 Льговский (Республика Крым)

Зимой 2017–2018 гг. отрядом Крымской новостроечной археологической экспедиции под руководством И.В. Рукавишниковой был исследован курган №2 из группы из двух курганов. Памятник расположен в предгорной части Крымского полуострова (Кировский район, с. Льговское). Уникальность кургана обусловлена размерами (высота более 7 метров) и хорошей сохранностью археологического памятника. В результате проведенных работ было открыто и изучено 21 погребение эпохи бронзы – раннего железного века (Рукавишникова И.В., Бейлин Д.Б., Зайцев Ю.П. Исследования кургана №2 у села Льговское / Краткие сообщения Института археологии РАН. Вып. 253., 2018. С. 42–53.). В большинстве захоронений сохранились костные останки. Одной из ярких антропологических находок стал скелет из погребения 6 со следами хирургического вмешательства – обширной трепанацией черепа. Это погребение относится к эпохе бронзы.

Общий вид погребения

Трепанация, как культурно-исторический феномен, несет важную информацию как о развитии медицинского знания, так и о миропонимании древнего человека. В связи с этим появление новых находок и возможность их детального изучения с применением современных методов исследования являются актуальными.

Отдельную ценность представляет изучение технологии проведения подобных манипуляций, так как прямых свидетельств использования тех или иных инструментов в практике трепанирования в ранние эпохи очень мало.

Погребение 6 было выявлено в юго-западном секторе кургана. Оно имело сложную каменную конструкцию: заклад (перекрытие, закрывающее погребение), сложенный из пяти крупных известняковых плит, лежащих одна на другой. В центральной части погребения был обнаружен скелет, огражденный прямоугольной деревянной конструкцией. Это были останки молодого мужчины 20-29 лет, который был уложен на циновку или кожаное покрытие – об этом свидетельствует мощный слой органики, покрывающий каменную плиту, служившую полом могильной ямы. Судя по положению костей, тело погребенного было бережно положено на спину, чуть повернуто на левый бок, ноги были сильно согнуты в коленях и повернуты влево. Рядом с головой и на своде черепа были найдены крупные фрагменты красного пигмента. Также в погребении было обнаружено два кремневых наконечника стрел и два скребка. Все эти детали позволяют предположить, что совершение погребального ритуала потребовало от людей значительных усилий, что указывают на большую социальную значимость этого погребального действия.

Сохранность костной ткани скелета погребенного удовлетворительная. Череп индивида был сильно фрагментирован, однако свод черепа удалось отреставрировать практически полностью. В теменной области была обнаружена обширная трепанация симметричной ромбовидной формы. Размер по внешнему диаметру – 140х125 мм.

Череп с трепанацией. Вид сверху

По классификации Ф.П. Лисовски техника выполнения трепанации – скобление (цит. по Медникова М.Б. Трепанации у древних народов Евразии. М., 2001). Компактная и губчатая ткань в области вмешательства были срезаны и выскоблены под очень острым углом, в центральных участках достигается минимальная толщина (1мм) внутренней костной пластинки, сформированной компактной костной тканью. В связи с отсутствием части из них невозможно полностью восстановить область проведения операции. Не сохранилось ни одного участка стенки сквозного отверстия, все края имеют сломы, возникшие, по всей видимости, в процессе археологизации.

Области трепанации близкие к ее внешнему краю имеют разную форму: плавность срезания слоев кости в различных частях неодинакова. Края в области примыкания сагиттального шва плавные и пологие, в то время как на остальных участках края крутые, более вертикальные. Эти особенности отчетливо видны на 3D-модели черепа.

Череп с трепанацией. Вид сверху: А – снимок 3D- модели, Б – рентгеновский снимок

По периметру зоны операции череп был освобожден от мягких тканей. Здесь читаются следы орудия, но менее глубокие, чем в зоне трепанации; отмечается визуальное изменение структуры компактной кости. По внутреннему краю трепанации не демонстрируют признаков заживления: отчетливо видны следы рабочего инструмента, диплоэ открыто и прослеживается по всему периметру трепанации (Chege, N., Sartoris, D. J., Tyson, R., Resnick. Imaging evaluation of skull trepanation using radiography and CT. / International Journal of Osteoarchaeology, 6(3)., 1996. Р. 249–258.).

Рентгенологическое исследование также не выявило признаков некроза или формирования зоны новой костной ткани.

В сравнении с литературными данными, наблюдаемая совокупность процессов, происходивших в месте трепанации, в наибольшей степени соответствует одной–двум, максимум трем неделям после вмешательства (Barbian, L.T., Sledzik, P.S. Healing following cranial trauma. / Journal of forensic sciences, 53(2), 2008. Р. 263–268.; De Boer, H.H., Van der Merwe, A.E., Hammer, S., Steyn, M., Maat, G.J.R. Assessing post?traumatic time interval in human dry bone. / International Journal of Osteoarchaeology, 25(1), 2015. P. 98–109.). С этим согласуются и данные Д. Ортнера, согласно которым наблюдаемая картина говорит о том, что после операции пациент прожил некоторое время и умер уже после ее проведения (Ortner D.J. Identification of Pathological Conditions in Human Skeletal Remains / D.J. Ortner. – 2nd edition. Amsterdam, 2003). Высокий процент заживших трепанаций в эпоху бронзы (Медникова М.Б. Трепанации у древних народов Евразии. М., 2001; Gresky J., Batieva E., Kitova A., Kalmykov A., Belinskiy A., Reinhold S., Berezina N. New cases of trepanations from the 5th to 3rd millennia BC in Southern Russia in the context of previous research: Possible evidence for a ritually motivated tradition of cranial surgery? / American journal of physical anthropology. 160(4), 2016. P. 665–682.) косвенно подтверждает это предположение – очевидно, древние хирурги обладали достаточными умениями, чтобы сохранить жизнь пациенту в большинстве случаев.

Трепанация из погребения 6 является скорее исключением в силу своих особенностей. На внутренней поверхности одной из костных пластин из области черепа, которая была подвержена трепанации обнаружено воспаление (периостит). Отсутствие признаков иных повреждений или патологий на сохранившихся частях скелета оставляет наиболее вероятную причину смерти – инфицирование зоны операции и последующий острый воспалительный процесс, осложненный большой площадью раневой поверхности и опасной близостью к жизненно важным структурам головы.

Череп с трепанацией. Вид сбоку

Однако, нельзя исключить тот вариант, что локальный воспалительный процесс на черепе был первичен по отношению к трепанации. Поскольку из-за плохой сохранности останков часть костных структур утрачена безвозвратно, нельзя полностью исключить вероятность присутствия травматических или патологических причин для проведения операции. Предположительно, именно они могли стать причиной наблюдаемого воспалительного процесса, а трепанация была проведена с целью лечения. Это могло бы объяснить разную степень выраженности костной реакции.

Комплекс линейных следов на поверхности черепа можно разделить на три группы по их морфологии и характеру микрорельефа. Первая группа следов представлена многочисленными мелкими длинными линейными рисками. Следы имеют изгибающуюся волнистую структуру. Представленный микрорельеф характерен для выполаживания костной ткани скоблением. Подобный микрорельеф оставляет каменный скобель с ретушированным лезвием.

Вторая группа – крупные глубокие линейные следы в виде параллельных борозд. Края борозд не выкрошены, ровные, что указывает на пластичность костной ткани во время выполнения операции. На окончаниях борозд зафиксированы вилкообразные окончания, присутствует характерная для каменных орудий «рваная» структура окончаний (Саблин М. В., Гиря Е. Ю. К вопросу о древнейших следах появления человека на юге Восточной Европы (Россия). / Археология, этнография и антропология Евразии 2. 2010. С. 7–13.; De Juana Galán, Domínguez-Rodrigo. Taphonomic identification of cut marks made with lithic handaxes: an experimental study / Journal of Archaeological Science. 37(8). 2010. Р. 1841–1850.). Эти следы связаны с резанием и выполнены каменным ножом с острым тонким лезвием.

Третья группа следов оставлена относительно толстым лезвием каменного резца, крупные борозды имеют линейность в структуре, треугольный «V»-образный профиль. Выявленный комплекс линейных следов отличает четкость и многократное перекрытие одних групп следов другими.

Однозначно последовательность произведенных манипуляций восстановить невозможно. Наблюдается несколько основных направлений скобления и резания, соответствующих, преимущественно продольной ориентации вдоль черепа от лба к затылку, и второе – по периметру черепа по окружности, от краев к центру.

Участок черепа со следами трепанационного инструмента:
1 – следы обычного каменного скобеля с ретушированным лезвием
2 – следы каменного ножа с острой кромкой
3 – следы каменного инструмента с узким прочным лезвием типа резца

В общих чертах техника проведения трепанации реконструируется следующим образом: после обширного скальпирования, следы которого, вероятно, можно связать с глубокими линейными следами резания, была проведена первичная разметка будущего отверстия каменным резцом под прямым или близко к прямому углу к поверхности черепа, края этих дугообразных каналов читаются на левой и правой боковых сторонах черепа. Характерно, что за пределами этой разметки не фиксируется каких-либо следов, что говорит о тщательности выполнения надрезов в этих областях. Далее скоблением каменным орудием под очень острым углом проводилось аккуратное выполаживание поверхности черепа. Можно лишь предположить, что в центральной части обширного отверстия скобление было проведено вплоть до прободения нижней костной пластинки. Скрупулезное выполнение операции и аккуратность следов скобления могут являться косвенным свидетельством прижизненного характера трепанации. Интересно использование нескольких инструментов для одной операции. Можно предположительно говорить о хирургическом наборе, поскольку один многолезвийный кремневый инструмент менее вероятен.

Обобщая данные, полученные в ходе антропологического и трасологического исследований, наиболее вероятно предположить, что операция была проведена при жизни человека и он умер вскоре после нее. Важно отметить, что не выявлено следов неоднократного вмешательства: отсутствуют различия в степени заживления разных участков трепанации, следы от инструмента одинаково выражены по всей поверхности.

Трепанация довольно распространенная традиция в эпоху бронзы. Территориально и хронологически наиболее близкими примерами являются черепа с территории Причерноморья, Кавказа и Балкан. Техника выполнения, локализация, размер и другие параметры трепанации имеют региональные особенности.

Данная трепанация отличается крупным размером, наличием тонкой нижней пластинки кости со следами воспалительного процесса на внутренней поверхности. Эти факты говорят в пользу терапевтического характера операции.

Отметим, что обширные трепанации известны для ранних исторических эпох на территории Европы. Но только в одном случае автор публикации выдвигает предположение о медицинском характере операции (Медникова М.Б. После Брока. Трепанации эпохи неолита из коллекции Прюньера в Музее человека в Париже. М. 2018). Однако, нигде из приведенных ранее примеров не упоминаются ситуации с оставлением на большой площади тонкой костной пластинки.

Итак, трепанация, обнаруженная на черепе молодого человека из погребения 6 кургана № 2 могильника Льговский, поражает своим размером. На сегодняшний день это самая крупная из известных в регионе трепанаций бронзового века. Уникальной чертой так же является сохранение тонкой костной пластины на большей поверхности места операционного вмешательства.

Открытым остается вопрос о природе воспалительного процесса, зафиксированного в области трепанации.

Д.С. Веселкова, Н.Г. Свиркина, О.И. Успенская, М.В. Добровольская, И.В. Рукавишникова, М.Ю. Меньшиков