Вышел третий том издания "Археология севернорусской деревни X-XIII вв. Средневековые поселения и могильники на Кубенском озере"

Археология севернорусской деревни X–XIII вв. Средневековые поселения и могильники на Кубенском озере
т.3. Палеоэкологические условия, общество и культура. Отв. ред. член-корреспондент РАН       Н.А. Макаров. Москва, «Наука», 2009

Значение средневековых селищ как памятников, позволяющих по-новому увидеть картину становления и развития Руси, стало в полной мере понятно археологам сравнительно недавно. На современном этапе изучения древнерусских  селищ  ощущается необходимость не только вводить в оборот материалы новых раскопок, но и  суммировать общие наблюдения по археологии сельской Руси. Третий том издания «Археология севернорусской деревни X–XIII вв.» подводит некоторые итоги изучения севернорусских сельских поселений и сельского общества X–XIII вв. В книге рассматриваются палеоэкологические аспекты развития средневековых поселений на Кубенском озере и проблемы жизнеобеспечения, хозяйства и культуры сельского населения северных областей Руси. Авторы тома – археологи (Н.А. Макаров, И.Е. Зайцева, С.Д. Захаров), антропологи (А.П.Бужилова),  палеоботаники (Е.А. Спиридонова, А.С.Алешинская, А. Альслебен), палеозоологи (А.Б. Савинецкий, О.А. Крылович, Ш.Хамильтон-Дайер).

Книга завершает намеченную ранее программу публикации материалов комплекса средневековых памятников у деревни Минино, раскопанного в 1996–2003 гг., и более широких исследований по археологии сельских поселений, связанных с этими раскопками. В первом томе этого издания («Поселения и могильники», 2007, отв. ред. Н.А.Макаров) были сформулированы общие подходы к изучению средневековых сельских поселений и изложены результаты исследования культурного слоя, жилых и хозяйственных сооружений, пространственной организации поселений и погребальных древностей Мининского микрорегиона. Второй том («Материальная культура и хронология», 2008, отв. ред. С.Д. Захаров) посвящен публикации вещевых материалов Мининского археологического комплекса, рассмотрению проблем хронологии и динамики развития отдельных поселений, входивших в эту группу. В третьем томе предпринята попытка осмысления общих проблем становления  и развития севернорусской деревни в X–XIII вв., а также прояснения сущностных черт севернорусского сельского  общества, каким оно раскрывается перед нами на основании полевых работ на более чем 60 селищах  различных областей Северной Руси, исследованных раскопками, включая памятники Кубенского озера.  Опираясь на археологические данные  и результаты естественнонаучных исследований,  авторы попытались представить общую картину становления севернорусской деревни, раскрыть особенности ее экономического базиса и культурных традиций, выявить ее место в истории колонизации Восточной Европы и сложной системе торгово-экономических связей, обеспечивавшей благосостояние Древней Руси и Северной Европы.

До недавнего времени одним из заметных пробелов в изучении севернорусских сельских поселений был недостаток естественнонаучных данных, характеризующих состояние палеосреды конкретных микрорегионов и ее изменения в ходе средневековой колонизации. Особенности культурного слоя мининских селищ, тонкие приемы его разборки, наличие вблизи поселений стратифицированных торфяниковых отложений, характер могильника, в котором четко выделяются различные хронологические группы погребений, дали редкую возможность для сбора и изучения экофактов, относящихся к различным временным срезам, разделенным сравнительно небольшими интервалами. Естественнонаучные исследования, выполненные в рамках «мининского проекта», подробно освещают  такие важнейшие  экологические аспекты  истории  сельских территорий как изменения растительности и ландшафта, становление земледелия и состав сельскохозяйственных культур, масштабы и характер использования промысловой фауны, и, наконец, общее биологическое состояние средневековых сельских популяций. Они впервые  позволили реконструировать конкретную картину становления сельского земледельческого ландшафта на южнотаежных территориях, длительное время сохранявших традиции присваивающего хозяйства.

При всем значении  палеоэкологических данных,  новое видение древнерусского сельского общества в не меньшей  степени  обеспечивается на основании систематизации и анализа  новых  археологических материалов,  в том числе в результате изучения тех не слишком выразительных категорий и групп находок (бытовых вещей, орудий промыслов, производственных отходов), которым ранее не уделялось внимания. Поскольку разные стороны исторической жизни сельской Руси в различной степени доступны для реконструкции по археологическим данным,  мы сосредоточили внимание на тех аспектах экономики, культуры и социального  устройства сельских поселений, которые наиболее полно отражены в археологических древностях. Мы попытались подробно рассмотреть, с одной стороны, своеобразную систему жизнеобеспечения севернорусских сельских поселений, баланс различных отраслей в хозяйстве и механизмы поддержки благосостояния и расширения колонизации; с другой стороны, сложные процессы формирования древнерусской культуры в сельских областях, сопровождавшиеся как распространением общих древнерусских культурных норм на окраинных территориях, так и  становлением особых областных традиций, отражающих собственную культурную идентичность областных групп  населения. Новые материалы существенно расширили возможности для изучения религиозного сознания севернорусских сельских общин и процесса христианизации. Наконец, раскопки сельских поселений раскрыли новые существенные моменты в истории колонизационного движения на северо-восток и характере взаимоотношений между новыми гнездами поселений, формировавшимися в конце X–XII вв. на северной периферии Руси, и древнейшими территориально-административными центрами Ростово-Суздальской земли.

Сегодня археология накопила достаточно материалов, чтобы признать, что  общая динамика исторической  жизни русского средневековья задавалась не только становлением и ростом городов, но и развитием сельских территорий. Севернорусская деревня домонгольского времени – это особое общество, включенное в торговлю, с развитым ремеслом, с высоким уровнем благосостояния, со сложной внутренней организацией, с установкой  на  освоение новых территорий. Это общество преобразовало природную среду на огромных пространствах Русской равнины, превратив лесные территории в аграрный  ландшафт. Деревня домонгольской Руси  сильно отличается от знакомой нам по письменным источникам русской деревни позднего средневековья и раннего нового времени, в экономике которой  значительно больший вес имеет сельскохозяйственная составляющая. Выясняется, что  сельская  Русь X–XIII вв. была не только обществом, восприимчивым к новым культурным веяниям и достижениям городов, но и генератором  многих культурных импульсов и  производственных инноваций.

Сбор материалов для книги был завершен в 2003 г., и издание отражает уровень знаний начала 2000-х гг. Сегодня, после новых раскопок селищ, к характеристике сельской Руси можно было бы многое добавить. Ситуация, когда исследователь не успевает в полном объеме охватить  быстро растущий материал, обычна для археологии и не может быть оправданием для отказа от обобщений. Авторы надеются, что издание «Археологии севернорусской деревни» будет способствовать  более глубокому и полному пониманию своеобразия древнерусского сельского общества X–XIII вв. в современной медиевистике.

Н.А.Макаров,
член-корреспондент РАН