III (XIX) Всероссийский археологический съезд

Третий Всероссийский  археологический съезд  позади,  организаторы могут вздохнуть с облегчением. В течение шести дней более шестисот археологов имели  счастливую возможность общаться друг с другом, участвовать в работе 11-и тематических секций и круглых столов, посетить пленарные заседания, ближе познакомиться с археологией Новгорода, впервые для многих собравшихся – открыть Старую Руссу как значимую точку на археологической карте России. Итоги  съезда суммированы в объемном документе, принятом на заключительном заседании. Сейчас, пока  атмосфера съезда и содержание многих докладов еще свежи в памяти, имеет смысл поделиться нашими впечатлениями,  задуматься  о том,  что дает  нам это впечатляющие своими масштабами собрание и  как раскрывается на нем  состояние археологической науки.

После третьего  съезда мы, наконец, имеем полное основание сказать, что проект проведения археологических съездов как крупнейших  национальных форумов по археологии, объединяющих все ее области, удался. Заложена новая  традиция организации общих для всей археологической отрасли научных мероприятий, идея их проведения поддерживается большинством профессионалов, она созвучна нашим настроениям. Это значит, что российская археология консолидирована, несмотря на различную ведомственную принадлежность организаций, ведущих археологические исследования, специализацию отдельных областей археологической науки, создающую предпосылки для их обособления, организационные барьеры, скудные бюджеты, не предусматривающие поддержки широкого профессионального общения. Нас объединяют общие методы археологической науки, общий интерес к результатам крупнейших фундаментальных проектов, чувство общей ответственности  за состояние отрасли и  сохранение археологического наследия. Как и на всяком большом научном конгрессе, в кулуарах съезда звучали критические замечания по содержанию секционных программ, группировке докладов, перегруженности секционных заседаний. Но приподнятое настроение, сохранявшееся до последнего дня работы, говорит о том, что большинство участников не были разочарованы  встречей на Северо-Западе.

Формат Съезда не вполне удобен  для детального обсуждения проблематики отдельных областей археологии, зато он дает возможность представить общую панораму археологических исследований в России, их тематику,  географию, соотношение между направлениями, изучающими различные хронологические пласты и культуры, дает возможность познакомиться с новыми методами, которые берет на вооружение наша наука.

5 лет, отделяющие нас от Новосибирского съезда, оказались для археологов   временем перемен, когда мы  в полной мере ощутили глубину изменений, происходящих  в археологической отрасли. Эти перемены связаны не столько с внутренним развитием  нашей науки, сколько  с изменением внешней среды, в которой существует археология. Привычные для нас   формы  организации археологической отрасли, которые сложились в советское время и оказались надежным фундаментом для  развития нашей науки и в постсоветские десятилетия, меняются в связи с изменением законодательства,  формированием новых отношений собственности, развитием новых технологий и нового медийного поля. Понятно, что  мы не должны быть сторонними наблюдателями – мы должны обустроить наше профессиональное пространство таким образом, чтобы создать оптимальные условия для развития и обновления археологии в новой ситуации.

В своем докладе я рассказал о том, что делают археологические учреждения РАН  в этой области, напомнил, что большинство позитивных изменений, касающихся археологической сферы, таких как ратификация Россией Европейской конвенции об охране археологического наследия, принятие решения о строительстве специализированных музейных фондохранилищ для массового археологического материала, развертывание крупных охранных раскопок в зонах строительства водохранилищ,  освобождение охранных археологических исследований от налога на добавленную стоимость - произошли  по инициативе РАН. Я попытался предельно откровенно рассказать об основных  болевых точках, о грабительских раскопках и наших усилиях, направленных на противодействию грабительству и легализации «копательства», о нашем видении взаимодействия Российской академии наук и Министерства культуры в процедуре выдачи открытых листов, о проблемах,  возникающих при музеефикации археологических памятников, о новых вызовах, связанных с некорректным   использованием археологических древностей в политике и медийной среде, формирующим искаженные картины прошлого.

Профессиональный археологический цех  в любой стране всегда недоволен  состоянием археологических  памятников, организацией их охраны, всегда хотел бы, чтобы поддержка этой сферы была более широкой. Однако все, увиденное и услышанное на съезде свидетельствует, что археология развивается, находит интеллектуальные и финансовые ресурсы для новых проектов, что общие усилия археологического цеха, направленные на защиту и сохранение древностей дают ощутимые результаты.

Организация больших археологических собраний – тяжелый и неблагодарный труд. Поэтому уместно еще раз выразить огромную признательность  Институту истории материальной культуры РАН, устроителю  съезда в Старой Руссе, успешно преодолевшему  хаос,  сопутствующий любому крупному археологическому мероприятию.

Н.А. Макаров,
чл.-корр. РАН,
директор Института археологии РАН