Пространственно-временной анализ погребального обряда Днепровской Правобережной Лесостепи в начале раннего железного века
М.Н. Дараган
Институт археологии НАН УкраиныРабота выполнена в рамках украинско-российского гранта: "Античный мир и
варвары на юге России и Украины. Ольвия, Скифия и Боспор (опыт
сравнительного изучения)"
Изучение процесса культурного развития в Днепровской правобережной лесостепи в начале раннего железного века, разработка периодизации и хронологии, решение вопросов этнокультурного характера в значительной мере проводились на основе изучения погребального обряда. Фундаментальные работы по археологии данного региона предскифского и раннескифского времени выполнены, прежде всего, по материалам погребальных памятников [Ильинская, 1975; Ковпаненко, 1981; Ильинская, Тереножкин, 1983; Ковпаненко, Бессонова, Скорый, 1998; Скорый, 1999; 2003]. Первичным объектом классификации в рамках изучения комплекса погребальной обрядности всегда были погребальные конструкции. Собственно для скифской эпохи тип погребального сооружения выступает в качестве основного этнокультурного индикатора [Скорий, 1987. С. 38].Тем не менее, несмотря на постоянное пристальное внимание исследователей к данной проблеме, созданные схемы типологии погребальных сооружений ни в одном случае не дали упорядоченной картины, отражающей динамику этнокультурного развития в регионе. Как отмечала В.А. Ильинская, "значительное разнообразие погребальной обрядности жаботинского и старшежуровского этапов не способствует выделению сколько-нибудь устойчивых блоков …. Разнообразие в устройстве погребений настолько велико, что практически не удается составить какие-то четко определенные типы, унифицировать путем картографирования, составления таблиц" [Ильинская, 1975. С. 79-93].
Причины подобной нечеткости результатов при анализе погребальных сооружений предскифского и раннескифского времени Днепровской правобережной лесостепи были обусловлены тремя главными факторами. Во-первых, погребения рассматривались в достаточно широком хронологическом диапазоне раннескифских памятников VII-VI вв. до н.э. И несмотря на стремление разделить их на более ранние и поздние, картина в целом всегда оставалась весьма хаотичной. В тех же случаях, когда анализировались памятники сравнительно узкого хронологического диапазона, как, например, погребения, связываемые с историческими киммерийцами, они рассматривались изолированно от остального массива памятников этой территории того же периода [Скорый, 1999]. Во-вторых, абсолютно отсутствовало картографирование распространения отдельно взятых типов погребений, не говоря уже о картографировании типов погребений в рамках отдельных хронологических диапазонов. Между тем, именно карты являются наиболее показательным методом территориально-пространственного анализа. В-третьих, отсутствовали статистические данные по соотношению типов погребений в рамках различных хронологических горизонтов.
После появления дробных схем раннескифской хронологии [Коssак, 1987. S. 24-86; Медведская, 1992. С. 88-107; Полин, 1998. С. 50-63] и периодизации эталонного для этого времени Жаботинского поселения [Daragan, 2004. S. 55-146] стало возможным массив памятников, который ранее рассматривался в рамках одного-двух периодов, разделить на четыре последовательных хронологических горизонта в пределах VIII-VII вв. до н.э. Становление и развитие современных технологий, в первую очередь географических информационных систем, позволяет визуализировать распространение погребений и осуществлять их пространственный и статистический анализ по многим факторам.
Цель настоящей работы - рассмотрение проблемы пространственно-временного развития погребальной обрядности Днепровской правобережной лесостепи в начале раннего железного века с помощью геоинформационных систем (ГИС).
Обращение к ГИС очевидно и закономерно, поскольку одна из основных констант археологии заключается в том, что все объекты археологии привязаны к пространственным данным. Археология практически во всех областях, начиная от организации полевых работ, проведения разведок, исследования отдельно взятых памятников, построения стратиграфических разрезов, оперирует пространственными категориями. И, как следствие, все археологические данные являются ни чем иным, как пространственным распределением различных явлений и объектов в пространстве и времени. И в конечном итоге любая археологическая процедура сводится к пространственному анализу привлекаемых объектов или отдельных артефактов. Но пространственные данные - это не только географическая привязка объекта, но и привязка его к вертикальной плоскости - стратиграфии, культурному горизонту, этапу и т.д. [Овчинников, 2005]. Учет пространственно-временных характеристик тех или иных объектов позволяет значительно уточнить их структуру и организацию и, соответственно, получить репрезентативную информацию о них. И основные закономерности в организации той или иной совокупности объектов можно объяснить только с учетом их пространственно-временных характеристик. Пространство и время выступают, с одной стороны, как условия существования явлений, а с другой - как форма их существования, и являются факторами возникновения новых явлений и качеств [Лычак, Бобра, Лемента, 2006. С. 100-101].
Особенность и привлекательность именно ГИС для отображения пространственно-временной информации состоит в том, что они позволяют организовать обработку и представление пространственной информации как в виде традиционных наборов чисел и текстов, так и в форме электронных карт территорий. При этом все блоки информации содержат и атрибутивную (описательную) информацию, такую как наименование, количественные характеристики и т.д., и пространственную информацию, характеризующую местоположение объекта. ГИС содержит пространственные данные об объектах в виде их цифровых представлений, объединенных в набор слоев, в результате чего образуется информационная модель предметной области - территории, а также набор операций, определяющих функциональные возможности ГИС и реализующих информационные технологии программными средствами.
Для количественной оценки изменений в составе, структуре и пространственном распределении погребений была создана охватывающая 183 погребения база данных, в которой каждое погребение описывалось в соответствии с наличием/отсутствием заданных признаков. На основании этих данных на электронной карте Украины в программе ArcInfo 9.1[1] был создан слой точек с привязкой информации из базы данных к атрибутивной таблице полученного слоя (рис. 1). Данные представлены в виде пространственно локализованных растровых и векторных слоев и связанных с ними семантических данных, характеризующих объекты слоя (атрибутивная база) (рис. 2).
Составлен конечный набор признаков, который стал основой для описания всех погребений; в него были включены все признаки, использовавшиеся в уже существующих классификациях погребальных конструкций [Ильинская, 1975; Ковпаненко, 1981; Ковпаненко, Бессонова, Скорый, 1989]. В целом было использовано 11 признаков (насыпь, горизонт, яма, перекрытие (накат), склеп (сложное деревянное сооружение), сруб, деревянная облицовка стен, пол, наличие столбов, дромос, шатер). Их статистический и пространственный анализ стал основой для построения типологии погребений. На выработку методических приемов построения схемы типологии по заданным признакам, оказала влияние работа В.Ф. Овчинникова [Овчинников, 2005]. Предлагаемая им схема позволяет наиболее объективно подготавливать данные для анализа по следующей схеме: пространственная атрибуция признаков объекта - их пространственный анализ - статистический анализ.
Все привлеченные к анализу погребения соотнесены с конкретными горизонтами жаботинского этапа начала раннего железного века Днепровской правобережной лесостепи (VIII - середина VII в. до н.э.) и постжаботинским горизонтом. Последний включает хронологический диапазон погребений от середины VII по начало VI в. до н.э. [Daragan, 2004. S. 54-137; Дараган, 2006]. Погребения, датируемые позже начала VI в. до н. э. не рассматривались. К горизонту Жаботин-1 (первая половина - середина VIII в. до н.э.) отнесено 21 погребение; Жаботин-2 (середина - конец VIII в. до н.э.) - 51; Жаботин-3 (начало - первая половина VII в. до н.э.) - 62; постжаботин (середина VII - начало VI в. до н.э.) - 49.
Для всего массива признаков погребального обряда применен ГИС-анализ: с таблицей атрибутивных данных проведена статистическая работа по трем основным направлениям: выборке, вычислению и статистическому анализу. Анализ признаков проведен отдельно для каждого выделенного горизонта. Изучение пространственной группировки всех признаков позволило определить, что "работающими" оказались комбинации из 5 признаков: расположение относительно уровня древней дневной поверхности (насыпь (1), горизонт (2), яма (3)), наличие (отсутствие) камерной (деревянной) конструкции (4), дромос (5). На основании выделенных признаков была проведена классификация погребений по формуле сходства, предложенной В.Ф. Овчинниковым: ѓ = a2/ l1 x l2, где а - количество совпадающих признаков сравниваемых объектов; l1 - количество признаков, присутствующих на первом объекте; l2 - количество признаков присутствующих на втором объекте. В соответствии с этой формулой были высчитаны коэффициенты сходства каждой пары погребений. Результаты представлены в виде матрицы. Выделение типов происходило на основании анализа матрицы, когда коэффициент сходства равнялся единице. По совокупности это позволило уверенно выделить 6 рабочих типов погребений.
Тип 1. На древнем горизонте
Тип 2. На древнем горизонте с камерной конструкцией
Тип 3. В яме
Тип 4. В яме с камерной конструкцией
Тип 5. В яме с камерной конструкцией и дромосом
Тип 6. В насыпи (впускные)Все комбинации по шести признакам, характеризующим собственно погребальную конструкцию: перекрытие (накат), склеп (сложное деревянное сооружение), деревянная облицовка стен, наличие столбов, пол, шатер - давали очень хаотичную картину, что в целом объяснимо. Сложным деревянным сооружением и будет соединение трех других признаков (облицовка стен, перекрытие, столбы). Однако даже эти три признака (облицовка стен, перекрытие, столбы), для рассматриваемого массива погребений, как показывает их анализ, оказываются чрезмерными.
На данном же этапе исследования состояние источников таково, что из 122 погребений как на уровне древней дневной поверхности, так и в ямах, в конструкциях которых упоминается дерево, только 40 исследованы в послевоенное время с разной степенью удовлетворительности. Из них в 33 прослежены деревянные конструкции. Остальные исследованы в дореволюционное время и для подавляющего большинства погребений имеются только упоминания о следах дерева или сложной деревянной погребальной конструкции [Ильинская, 1975. С. 17].
Главной составляющей любой деревянной конструкции, будь то жилище или погребальное сооружение, являются стены. Технология изготовления стен и особенности их соединения в углах определяют тип строительной конструкции, а крыша, накаты, перекрытие потолка, настил пола, являющиеся вторичными признаками, зависимыми от количества стен, их размеров и конструктивных особенностей, только дополняют ее [Мыльников, 2002. С. 110]. Поэтому классификацию деревянных погребальных сооружений следует строить исходя из принципа сооружения элементарных строительных конструкций (замковых, беззамковых, комбинированных), разделяя их по технологии изготовления на срубные, каркасные, столбовые и их комбинации [Мыльников, 2002. С. 113]. Если мы обратимся к послевоенным раскопкам погребений раннескифского времени, то окажется, что "сруб - стены деревянного строения, собранные из обработанных бревен, уложенных одно на другое и соединенных в пересечениях вырубками" [Мыльников, 1999. С. 440], достоверно ни в одном погребении не зафиксирован. Большая часть погребений, исследованных во второй половине XX в. (Репяховатая могила 1 и 2, Захарейкова могила, Малая Офирна, Стеблев, Флярковка, Яснозорье, Медвин, Глеваха, Иванковичи и т.д.), имеют столбы и поэтому относятся к виду столбовых или же каркасно-столбовых сооружений [Мыльников, 2002. С. 114].
Однако все привлеченные к анализу признаки, остаются "в работе". Особенность ГИС-анализа собственно и состоит в том, что на любом этапе исследования возможно дополнение к заданным типам погребений отдельных признаков или их комбинаций и проведение на их основе пространственного анализа.
Изучение пространственного распределения погребений по типам и горизонтам. Основным критерием оценки качества данной типологии является интерпретируемость результатов. Даже самая формально качественная классификация может оказаться неудачной с содержательной точки зрения. Поэтому обратимся к рассмотрению основных пространственных характеристик типов.
ГИС предоставляет широкие возможности отображения объектов по заданным категориям, используя для разных категорий, которыми могут быть тип, горизонт, отдельно взятый признак и т. д., различные условные обозначения. Однако, отображая на карте все имеющиеся типы погребений (пусть и разными символами) одновременно, мы просто показываем место их положения в пространстве и в результате зачастую наблюдаем весьма хаотичную картину. Разделение же по категориям, например типам в рамках отдельных пространственных горизонтов, раскрывает иерархию, а значит и региональные особенности их распределения. Погребения, обозначенные в соответствии с типом, дают возможность не только оценить их местоположение, но и концентрацию погребений одного/разного типов в данном месте и в данное время. Таким образом, построена галерея карт, отражающая распространение типов погребений на каждом из рассматриваемых хронологических диапазонов (рис. 3).
Для моделирования пространственного развития различных типов погребений произведена их выборка из атрибутивной таблицы с последующим созданием отдельных слоев для построения непрерывных поверхностей. Выборка произведена по следующим параметрам: выделение погребений по хронологическим горизонтам; выделение погребений по типам. Также создавались слои для каждого отдельного типа в рамках различных хронологических горизонтов и тематические слои по распределению отдельно взятых признаков.
Для создания поверхности непрерывных данных используется интерполяция, при которой рассчитываются значения ячеек растра на основании ограниченного числа точек измерений. Существует значительное количество методов интерполяции по точечным данным, и каждый метод основан на определенном предположении о том, как точнее высчитать значение.
Для подбора оптимальной для рассматриваемых данных интерполяционной модели использованы инструменты исследовательского анализа пространственных данных (ESDA), входящих в модуль Geostatistical Analyst. Средства ESDA включают: изучение локальной изменчивости данных, изучение статистических параметров распределения, сравнение распределения данных, анализ пространственного распределения данных, анализ трендов данных [ArcCISTMGeostatistical Analyst, 2001. С. 9; Johnson,Ver Hoef, Krivoruchko, Lucas, 2001. P. 86-100]. На рис. 4 и рис. 5 показаны графики, созданные средствами ESDA, связанные друг с другом и с картой, на примере распространения типов погребений в рамках второго и третьего горизонтов жаботинского этапа.
По полученным данным проведен пространственный анализ по четырем взаимозависимым направлениям:
- анализ пространственного развития отдельно взятых типов погребений на каждом их последовательных хронологических горизонтов;
- анализ пространственного варьирования совокупности типов погребений в рамках отдельных хронологических горизонтов;
- ареалогический анализ с целью выделения приоритетных территорий распространения отдельно взятых типов погребальных сооружений и распространения памятников на каждом из рассматриваемых отрезков времени.
Для моделирования пространственного развития совокупности типов в рамках отдельных хронологических горизонтов и отдельных типов в тех же интервалах времени использован метод естественной окрестности (Natural Neighbors) модуля 3D Analyst как наиболее оптимальный для моделирования простых поверхностей, воспроизводящих реальное значение данных. В данном методе растровая поверхность интерполируется на основе данных входных ячеек, являющихся естественными соседями ячейки. Метод удобен, в том числе и для получения первоначальных поверхностей и оценки того, как данные будут выглядеть до использования дополнительных методов интерполяции [Bratt, Booth, 2002. P. 87].
На полученных с помощью данного метода расчетных поверхностях (рис. 6 и 7), очень хорошо видны различия в зональном распределении типов погребений на различных хронологических горизонтах. Наблюдается соподчиненность в распространении погребений типов 1 и 6 (рис. 6 а, б). Их ареалы в рамках жаботинского этапа совпадают. Определенная соподчиненнность есть и в распространении погребений типов 2 и 4 (рис. 6 в, г). Но, если на второй и третьей фазах жаботинского этапа наблюдается фактическое перекрывание их ареалов, то уже на постжаботинском горизонте за погребениями типа 2 сохраняется только узкая зона в южной части ареала памятников бассейна р. Тясмин, остальные территории, ранее занимаемые погребениями, в том числе типа 2, покрываются погребениями типа 4. Погребения типа 5, появившись на финале жаботинского этапа, локализуются только в междуречье рр. Рось и Тясмин, а на постжаботиском горизонте занимают порубежные территории в южной, северной и восточной частях ареала (рис. 7 в, г). Общая тенденция во времени - сокращение зоны распространения погребений типов 1, 6 и 2, постепенное расширения ареала погребений типа 4, порубежное положение типа 5 (рис. 7).
Для построения интерполяционных моделей, отражающих ареалы распространения отдельно взятых типов погребений, а также ареалы погребений в рамках заданных хронологических интервалов, использован кригинг модуля Geostatistical Analyst. Кригинг относится к геостатистическим методам интерполяции, создающим поверхности на основе статистических свойств данных измерений, и используется для более точного и сложного моделирования поверхностей, включая оценку ошибок и построение вероятностных параметров построения поверхностей. Геостатическая модель пространственных данных для количественной оценки их пространственной корреляции использует вариограмму (семивариограмму), функцию расстояния между парами точек и направление вектора, соединяющего эти точки. Вариограмма используется для определения в системе кригинга веса каждой точки с данными при прогнозе новых значений исследуемого параметра. Кригинг подразумевает, что входные данные подчиняются требованиям стационарного стохастического процесса, являющегося совокупностью случайных переменных значений, распределенных в пространстве и/или во времени, и позволяет получить количественную оценку пространственной автокорреляции между точками измерений с учетом пространственной конфигурации опорных точек относительно точки, для которой делается прогноз. Кригинг имеет определенную меру прогнозной погрешности, что позволяет определить степень точности прогноза. Методом кригинга создается не только сама интерполированная поверхность, но также поверхности ошибок и вероятности интерполированных значений, что позволяет оценивать точность получаемых результатов и анализировать данные разными способами, с разных позиций [ArcGISTM Geoststistical Analyst, 2001. С. 11-14; Кищинская, Лебедева, 2002. С. 10; Кохан, Поліщук, 2004. С. 149-155]. С помощью интерполяционной модели ошибок прогноза смоделированы ареалы распространения каждого из выделенных типов погребений и ареалы памятников на каждом из хронологических горизонтов.
Построенные с применением данного метода карты ареалов, предоставляют уникальную возможность реконструировать и проанализировать каждый территориально-временный срез состояния по отдельно взятым заданным типам, рассмотреть пространственную картину формирования типов и, что немаловажно, векторность развития. Послойный анализ (тип - горизонт) показывает изменения как территориального, так и долевого состава отдельно взятых типов, в пределах Днепровской правобережной лесостепи, в каждый из рассматриваемых временных промежутков. Аналогичные сопоставления слоев по хронологическим горизонтам показывает динамику заселения территории. Тем самым мы можем делать выводы о скорости распространения культурного процесса и его варьирования по площади рассматриваемой территории. ГИС-технологии также позволяют путем наложения различных временных срезов вычленить участки первоначальных очагов культурогенеза, проследить их развитие и разрастание.
В режиме ГИС-анализа информация воспринимается в динамическом состоянии. И при дальнейшем пополнении объема и содержания информации по погребальным памятникам данные выводы могут проверяться и модифицироваться, расширяться и корректироваться [Дулицкий, Коваленко, 2003. С. 47].
Созданные галереи карт наглядно отображают основные ареалы распространения всех выделенных типов погребений и занимаемую погребениями территорию на каждом из хронологических горизонтов, раскрывают структуру пространственного расположения типов в рамках горизонтов (рис. 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15).
Погребения типов 1 и 2 расположены преимущественно в междуречье рр. Рось и Тясмин и не образуют компактных групп (рис. 9 и 10). Также разрозненно встречаются и погребения типа 6, но ареал их распространения шире. Это уже преимущественно бассейн рр. Тясмин и Рось, тогда как в междуречье этих рек встречаются только отдельные погребения (рис. 14). Погребения типа 4 формируют три большие группы в рамках междуречья рр. Рось и Днепр и бассейнов рр. Рось и Тясмин, каждая из которых имеет две широтные подгруппы (рис. 12). Только с группами памятников междуречья рр. Рось и Днепр и бассейном р. Тясмин связано и распространение погребений типа 3 (рис. 11). Основная масса погребений типа 5 представлена в западной подгруппе памятников бассейна р. Тясмин, остальные погребения не образуют компактных групп, но ареал их распространения шире ареалов остальных типов погребений (рис. 13).
Изучение статистических свойств погребений в рамках отдельно взятых хронологических горизонтов, а также высокая вариабельности их пространственного распределения в зависимости от хронологических горизонтов, позволила сделать следующие выводы.
В рамках горизонта Жаботин-1 доминируют погребения на уровне древнего горизонта без деревянных конструкций и впускные в насыпи (тип 1 - 50% и тип 6 - 46,5). В конце горизонта Жаботин-1 появляются погребения в деревянных камерных конструкциях на уровне древнего горизонта (тип 2 - 7,1%) (рис. 16 а).
На этом этапе в рамках Днепровской правобережной лесостепи памятники занимают сравнительно узкую территорию в междуречье рр. Рось и Тясмин. Наблюдается их слабая концентрация (рис. 8 а).
На следующем хронологическом горизонте Жаботин-2 совокупно также доминируют погребения на уровне древнего горизонта и в насыпи (тип 1 - 15,7 % и тип 6 - 33,3), погребения типа 2 составляют 15,7%. Инновацией этого горизонта является появление всего комплекса погребений в ямах с камерными деревянными конструкциями (тип 4 - 31,4 %) и просто в ямах (тип 3 - 3,9 %) (рис. 16 б). Наблюдается расширение ареала. На этом этапе в междуречье рр. Рось и Тясмин, по-прежнему, встречаются немногочисленные погребения, основная масса памятников двумя большими широтными группами концентрируется в бассейнах рр. Рось и Тясмин (рис. 8 б).
Жаботин-3 - абсолютное большинство составляют погребения в ямах с использованием дерева. Преимущественно это сложные камерные конструкции (тип 4 - 69,3 %), далее следуют просто погребения в ямах (тип 3 - 9,7). Существенно уменьшается количество погребений типа 2 - 4,8%, значительно реже встречаются погребений типа 1 (3,2 %) и 6 (9,7%). Инновацией этого горизонта является появление погребений в ямах и с дромосом (тип 5 - 3,2 %), что происходит ближе к финалу этого горизонта (рис. 16 в).
Отмечается еще большее расширение ареала. На этом этапе наблюдается тенденция к объединению ранее разрозненных двух групп памятников, локализованных в бассейнах рр. Тясмин и Рось, и определенное разделение памятников на подгруппы в рамках бассейна р. Тясмин (рис. 8 в).
Постжаботинский горизонт - абсолютное большинство составляют погребения типа 4 - 59,2 9%, значительно увеличивается доля погребений типа 5 - 24,4 %. Незначительным числом представлены погребения типов 2 - 6,1% и 3 - 8,2 %. Исчезают погребения типа 1 и единичны типа 6 (2,04 %) (рис. 16 г).
В значительной мере сохраняется ареал, но снова наблюдается выделение двух основных подгрупп концентрации памятников - южной в бассейне р. Тясмин и северной в бассейне р. Рось. Отличительной чертой этого временного среза является отсутствие памятников в междуречье рр. Тясмин и Рось (рис. 8 г).
Анализ представленных карт также показывает, что культурный процесс начался на ограниченной площади и был разрозненным. На последующих фазах наблюдается территориальное расширение и определеная консолидация в рамках рассматриваемого региона.
С точки зрения пространственных изменений в погребальном обряде относительно расположения погребений в вертикальной плоскости, все погребения были дополнительно проанализированы по следующим показателям: впускные, на горизонте, в ямах от 0,25 до 0,75 м и в ямах от 0,75 м и глубже до 3,15 м. Оказалось, что тенденция к углублению погребений отчетливо проявляется со временем. Для первого горизонта характерны только впускные погребения и на уровне древней дневной поверхности (рис. 18 а). По данным привлекаемой к исследованию выборки, на первом горизонте вовсе не представлена традиция погребений ниже уровня древней дневной поверхности. Но, вероятно, пусть и незначительным числом, но в это время могли быть представлены погребения с незначительным углублением в грунт. Косвенно об этом свидетельствуют данные по Тенетинковскому могильнику. Это погребения в курганах 146, 113, 118, 134, 163, 144, 211, для которых отмечены погребения в грунте с глубиной 0,22-0,30 м. Но они все безинвентарные, а инвентарь, соответствующий первому горизонту Жаботинского поселения, встречен не в яме, а в насыпи [Ильинская, 1975. С. 44, 46].
На втором горизонте по-прежнему доминируют погребения впускные (35,3%) и на горизонте (31,4%). Появляются "ямные погребения". Из них большую часть (21,6%) составляют погребения в ямах глубиной от 0,25 до 0,75 м, а 11, 8% - в ямах глубже 0,75 м (рис. 18 б).
На третьем горизонте сокращается число впускных погребений и совершенных на уровне горизонта (по 11,3%), основную массу составляют погребения в ямах. При этом, по сравнению с предшествующим горизонтом, только 17,7 % - это погребения в ямах глубиной от 0,25 до 0,75 м, а 59,7 % - в ямах глубиной более 0,75 м (рис. 18 в). На постжаботинском горизонте процент впускных погребений и на горизонте резко сокращается (в общем - 6,1 %). В ямах глубиной от 0,25 м до 0,75 м совершено 18,4 % погребений и абсолютное большинство (75,5 %) в ямах глубже 0,75 м (рис. 18 г).
Анализ ареалов распространения погребений по этим признакам дал очень интересные результаты. Распространения погребений, совершенных на уровне горизонта (эта группа объединяет погребения типа 1 и 2) и впускных, фактически совпала (рис. 17 а, б). Что касается группы "ямных" погребений, то они представлены на всей территории Днепровской правобережной лесостепи (рис. 17 в), а вот погребения, совершенные в ямах глубиной до 0,75 м, в подавляющем большинстве локализованы в пределах небольшой территории бассейна р. Тясмин (рис. 17 г).
Таким образом, на данном этапе разработки геоинформационной системы погребального обряда Жаботинского этапа и постжаботинского горизонта Днепровской правобережной лесостепи создана база данных ГИС, содержащая пространственную и атрибутивную информацию о рассматриваемых погребениях с инструментом для их анализа и моделирования. Разработанная система предназначена не только для решения задач отображения и интерпретации статистических данных, она также позволяет проводить математическую обработку всей ГИС-информации, хранящейся в базе данных. Что касается погребального обряда, то могут быть обработаны и другие данные, включающие ориентировку, инвентарь и т.д. Использование ГИС-технологий как метода анализа пространственно-временной структуры развития погребального обряда способствует лучшему пониманию его возникновения, распространения, исчезновения и других особенностей.
Полученная пространственная картина является реальным основанием для реконструкций этнокультурного и социального характера на жаботинском этапе и постжаботинском горизонте начала раннего железного века Днепровской правобережной лесостепи.
Поскольку причины наблюдаемых явлений, безусловно, во многом могут зависеть, в том числе, и от условий внешней среды, при дальнейшей работе в этом направлении в число учитываемых параметров будут дополнительно включены физические и климатические факторы, а также данные по поселенческим структурам и погребальному обряду смежных территорий лесостепи и Северного Причерноморья.
Примечания
[1] Работа выполнена на программном обеспечении компании "КМС". Выражаю глубокую благодарность Р. Белогривому и С. Моргуну за помощь в проводимых исследованиях. назад
Литература
Дараган М.М., 2006. Жаботинський етап раннього залізного віку Українського Правобережного Лісостепу (за матеріалами Жаботинського поселення). Автореферат дисс. … канд. ист. наук. Киев. назад
Дулицкий А.И., Коваленко И.С., 2003. Анализ пространственно-временной структуры природного очага с помощью ГИС-технологии // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И.Вернадского. Серия "География". Т. 16 (55). № 2. Симфереполь. назад
Ильинская В.А., 1975. Раннескифские курганы бассейна р. Тясмин. Киев. назад
Ильинская В.А., Тереножкин В.А., 1983. Скифия VII-IV вв. до н.э. Киев. назад
Кищинская И., Лебедева И., 2002. Дополнительные модули к настольным продуктам ArcGIS // ARCREVIEW. № 4 (19). назад
Ковпаненко Г.Т., 1981. Курганы раннескифского времени в бассейне р. Рось. Киев. назад
Ковпаненко Г.Т., Бессонова С.С., Скорый С.А.., 1989. Памятники скифской эпохи днепровского лесостепного правобережья. Киев. назад
Кохан С.С., Полищук І.П., 2003. Створення неперервних поверхонь з точкових даних // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия "География". Т. 17 (56). № 2. Симфереполь. назад
Лычак А.И., Бобра Т.В., Лемента А.А., 2006. Информационно-географические основы построения пространственно-временных моделей горно-лесных территорий для целей управления (на примере Крыма) // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского. Серия "География". Т. 19 (58). № 1. Симфереполь. назад
Медведская И.Н., 1992. Периодизация скифской архаики и древний Восток // РА. назад
Мыльников В.П., 1999. Обработка дерева носителями пазырыкской культуры. Новосибирск. назад
Мыльников В.П., 2002. Особенности изучения древней деревообработки //Археология, этнография и антропология Евразии. №4 (12). назад
Овчинников Ф.В., 2005. О методе отбора культурно-значимых признаков, основанном на анализе пространственных данных (на примере типологии раннесредневековых пряжек) // Археология и геоинформатика. Вып. 2. [Электронный ресурс]. М. (CD-ROM.). назад
Полин С.В., 1998. О хронологии раннескифской культуры (по И.Н.Медведской) // РА. №4. назад
Скорий С.А., 1987. Про скіфський етнокультурний компонент у населення Дніпровського Дніпровського Лісостепового Правобережжя // Археологія. №60. назад
Скорый С.А., 1999. Киммерийцы в Украинской лесостепи. Киев-Полтава. назад
Скорый С.А., 2003. Скифы в Днепровской Правобережной Лісостепи. Киев. назад
ArcCISTMGeostatistical Analyst: Статистические инструменты для исследования данных, моделирования и расширенного построения поверхностей, 2001. ESRI White Paper, Август. http://www.ecomm.kiev.ua назад
Bratt S.,Booth B., 2002. ArcGIS 9. Using ArsGis 3D Analyst. ESRI, Ins. назад
Daragan M., 2004. Die Periodisierung und Chronologie der Siedlung Zabotin // Eurasia Antiqua. 10. назад
Johnson K.,Ver Hoef J.M, Krivoruchko K., Lucas N., 2001. ArcGIS 9. Using ArsGis Geostatistical Analyst. ESRI, Ins. назад
Kossack G., 1987. Von den Anfangen des skitho-iranichen Tierstils // E. Franke (Hrsg.) Skithica. Munchen. назад